Сезанн

Ils sont couverts de lauriers, ont tous deux obtenu dans leurs classes respectives, le prix d'excellence. Cézanne qui compose avec une étourdissante facilité vers latins aussi bien que vers français l'emporte dans les langues mortes. En revanche, son échec est total en dessin. (H. Perruchot, La vie de Cézanne.) — Друзья увенчаны лаврами, оба они - Сезанн в третьем, а Золя в четвертом классе - получили высшую награду. Сезанн, сочиняющий с изумительной легкостью латинские и французские стихи, превзошел Золя в древних языках. Зато по части рисования он терпит полный провал.

Enfin! On règne sur ce qu'on a, on est ce qu'on peut être... Il se croyait arrivé au port. (R. Rolland, Le Buisson ardent.) — Наконец-то! Человек царит над тем, чем он владеет, он становится тем, кем в состоянии быть... Кристоф считал, что достиг цели.

Jamais Cézanne n'a été si sûr de lui. Avec son haut front que découvre sa calvitie précoce, les longs cheveux qui retombent sur sa nuque, sa barbe épaisse, ses yeux noirs et songeurs, il donne d'ailleurs une impression de force et de maturité. Il touche au port. (H. Perruchot, La vie de Cézanne.) — Никогда еще доселе Сезанн не был так уверен в себе. Его преждевременно полысевшую голову с высоким лбом прикрывает длинная прядь падающих на затылок волос, у него густая борода и черные задумчивые глаза - все это придает ему вид зрелости и силы. Да, теперь он близок к своей цели.

- Si tu voyais, dit un autre compère, ses cuisses à travers les trous de la robe, tu aurais beau avoir fait tous les marchés de Sommières jusqu'à Ganges, tu en resterais avec la bave sur la langue, je te le dis. (G. Baissette, Ces Grappes de ma vigne.) — - Если бы ты видел ее ноги сквозь дырявое платье! - сказал другой собеседник. - Даже если бы ты скупил все, что есть на рынках от Сомьера до Ганжа, ты все равно ничего бы не добился.

Daniel eut beau tendre l'oreille, il ne surprit que les mots "villa" et "billard". Le jeune homme hocha la tête avec conviction. - Ça doit être nickel! dit-il à voix haute. (J.-P. Sartre, L'Âge de raison.) — Даниэль напрасно напрягал слух, ему удалось уловить только два слова: "вилла" и "бильярд". Молодой человек убежденно покачал головой. - Это должно быть здорово! - сказал он громко.

Choquet, encore excité par les discussions de la journée, avait beau lui certifier que l'incompréhension cesserait bientôt, que les yeux immanquablement se dessilleraient. Cézanne, songeur, branlait la tête. (H. Perruchot, Cézanne chez les impressionnistes.) — Шоке, еще возбужденный спорами, тщетно уговаривал его, что непониманию скоро наступит конец, что у публики непременно откроются глаза. Сезанн задумчиво качал головой.

On a beau connaître le dessous des cartes, mon cher, on ne comprend rien à ce qui se passe. (R. Martin du Gard, Les Thibault.) — Что толку знать закулисную сторону событий, дорогой мой, все равно невозможно понять, что происходит.

Il voulait rendre la nature dans sa totalité sans en rien négliger. Au surplus, l'intelligence avait, elle aussi, son mot à dire. (H. Perruchot, Cézanne chez les impressionnistes.) — Сезанн стремился воспроизводить природу в ее целостности, ничем не пренебрегая, причем не только чувства, но и рассудок вступал в свои права.

L'enfant qu'elle avait porté dans son sein, la chair de sa chair... (P. Bourget, Un divorce.) — Ребенок, которого она выносила в своем чреве, плоть от ее плоти...

Sentant - bien qu'il n'ait encore que cinquante-sept ans - le soir qui tombe sur sa vie, la mort proche, le peintre, chaque jour davantage fait un avec cette terre où il ira bientôt mettre ses cendres. Cette terre, il l'aime comme il ne l'a jamais aimée. Il est chair de sa chair. (H. Perruchot, La vie de Cézanne.) — Чувствуя, хоть ему всего пятьдесят семь лет, что его жизнь приближается к закату, что смерть уже не за горами, Сезанн с каждым днем все более и более ощущает свою связь с родной землей, где скоро будет покоиться его прах. Он любит эту землю так, как никогда не любил. Это часть его бренного существа.

Ceux qui avaient vu ou entendu la bande insurrectionnelle racontaient des histoires à dormir debout, se contredisaient, avançaient des suppositions atroces. (É. Zola, La Fortune des Rougon.) — Те, кто видели своими глазами банду мятежников или слышали о ней от других, рассказывали невероятные истории, противоречили друг другу, высказывали ужасные предположения.

Que cherchent-ils? Un revolver! Bernardino De Santis, dix-neuf ans, est allé trouver les carabiniers pour leur faire ce récit à dormir debout. (D. Fernandez, Dans la main de l'ange.) — Что ищут полицейские? Револьвер! Бернардино де Сантис, девятнадцати лет, отправился в полицию, чтобы рассказать там эту дурацкую выдумку.

Pendant les récréations les deux amis bavardent infiniment. Ils mêlent à leurs impressions de lecture - car ils se sont mis à beaucoup lire: tout ce qui leur tombe sous la main, les contes à dormir debout, de grands romans d'aventures [...] (H. Perruchot, La vie de Cézanne.) — На переменах друзья - Сезанн и Золя - разговаривают без умолку. Они обмениваются впечатлениями о прочитанном, ибо они много читают - все, что попадется под руку, и чепуховые рассказы, и большие приключенческие романы...

[...] ce qu'il voudrait c'est dessiner, peindre. S'en est-il ouvert à ses parents? À sa mère chimérique, peut-être. Mais si, d'aventure, il s'est hasardé, à balbutier quelques mots devant son père, celui-ci a dû hausser ses épaules et s'empresser d'oublier ce qu'il venait d'entendre. (H. Perruchot, La vie de Cézanne.) — Единственно чего он хотел - это рисовать, писать картины. Открылся ли он своим родителям? Фантазерке-матери - вполне возможно. Но если ему случалось ненароком проговориться перед отцом, тот, пожав плечами, старался забыть как можно скорей услышанное.

Parcourant les rues à la recherche d'un logis, ils avaient traversé d'aventure cette rue étroite des Grands-Augustins qui a gardé sa figure de l'ancien régime... (A. France, Monsieur Bergeret à Paris.) — Рыская по улицам Парижа в поисках квартиры, они случайно забрели в узкую улочку Гран-Огюстен, сохранившую тот облик, который она имела до Революции...

Cézanne s'enferma au jas de Bouffan. Il ne fréquente personne. Quand, d'aventure, il se risque dans les rues d'Aix, il lui arrive de rencontrer les gens de connaissance [...]. Mais ces rencontres sont pour lui dépourvues de tout intérêt. (H. Perruchot, La vie de Cézanne.) — Сезанн замкнулся в родительском доме. Он ни к кому не ходит. В редких случаях он выходит побродить по улицам Экса, где иногда встречает знакомых [...]. Но эти встречи ему нисколько не интересны.

L'artiste le plus attaqué, le plus maltraité depuis quinze ans par la presse et le public, c'est M. Cézanne [...]. On vient devant les tableaux de M. Cézanne pour se dilater la rate. (H. Perruchot, La vie de Cézanne.) — Художник, который вот уже пятнадцать лет больше всех подвергается нападкам и поношению со стороны прессы и публики, это Сезанн [...]. На его картины приходят смотреть, чтобы вдоволь посмеяться.

Ah! quels livres supérieurs à ceux de Paul de Kock pour ouvrir la rate que ces plaques de marbre et ces croix où les parents des morts ont épanché leurs regrets, leurs vœux pour le bonheur du disparu dans l'autre monde, et leur espoir de le rejoindre - blagueurs! (G. de Maupassant, Les tombales.) — Ах! Какие книги, способные позабавить больше, чем все написанное Поль де Коком, являют собой надписи на надгробных плитах и крестах, где родственники усопших выражают свою скорбь, пожелания благополучия ушедшим в мир иной и - вот шутники! - надежду на скорую встречу с ними.

Choquet, encore excité par les discussions de la journée, avait beau lui certifier que l'incompréhension cesserait bientôt, que les yeux immanquablement se dessilleraient. Cézanne, songeur, branlait la tête. (H. Perruchot, Cézanne chez les impressionnistes.) — Шоке, еще возбужденный спорами, тщетно уговаривал его, что непониманию скоро наступит конец, что у публики непременно откроются глаза. Сезанн задумчиво качал головой.

Grand admirateur des Ribera et des Zurbaran, notre peintre ne procède que de lui-même, et donne à ses œuvres un cachet particulier. (H. Perruchot, La vie de Cézanne.) — Большой поклонник Риберы и Сурбарана, Сезанн все же творит вне зависимости от кого-либо и придает своим полотнам особый отпечаток.

Il ne se cachait pas... qu'il devait rester sur ses gardes, n'agir, ne parler surtout, qu'avec une extrême prudence. (G. Simenon, Le train de Venise.) — Но он не скрывал от себя, что теперь все время должен быть начеку, действовать и в особенности говорить с крайней осторожностью.

Cézanne devient misanthrope: il a reçu trop de coups pour ne pas se tenir sur ses gardes, craindre des rebuffades ou des lazzi. (H. Perruchot, La vie de Cézanne.) — Сезанн стал чуждаться людей: он перенес слишком много ударов, держался в стороне, опасаясь новых отказов и насмешек.

Le ravitaillement d'ordinaire régulier, avait fait défaut, alors la privation arrivait à l'état aigu. (H. Barbusse, Le Feu.) — Обычно регулярное снабжение на этот раз прекратилось, и мы были лишены самого необходимого.

Monet, à la fin de novembre, invite Geffroy, Mirbeau, Rodin et Clemenceau à Giverny. - J'espère que Cézanne sera encore ici et qu'il sera des nôtres, écrit-il à Geffroy, mais il est si singulier, si craintif de voir de nouveaux visages, que j'ai peur qu'il ne nous fasse défaut. (H. Perruchot, La vie de Cézanne.) — В конце ноября 1894 года Клод Моне пригласил к себе в Живерни Жеффруа, Мирбо, Родена, Клемансо. - Я надеюсь, - пишет он Жеффруа, - что если Сезанн еще в этих краях, то он присоединится к нам, но он такой странный и так боится новых лиц, что я опасаюсь, что он не приедет.

La pauvre malheureuse se débattit contre la mort..., la poitrine haletante, et retombant sur le lit, le souffle lui faisant défaut un instant pour reprendre encore par un pénible effort. (E. Le Roy, Jacquou le Croquant.) — Несчастная билась со смертью... Она задыхалась, откинувшись на подушки. Дыхание у нее то исчезало совсем, то вновь прорывалось с ужасным усилием.

Seul intact, et médiocrement fier de l'être, monsieur de Romans se consola peu après, en obtenant un divorce aux torts et griefs de sa femme, qui, dédaigneuse, fit défaut. (C. Farrère, Quatorze histoires de soldats.) — Единственный из дуэлянтов, оставшийся невредимым и не очень гордый этим обстоятельством, господин де Роман, вскоре утешился, получив развод, причем виновной стороной была признана его жена, которая не соблаговолила даже явиться в суд.

Sa lutte contre son père continue. Sa lutte avec la peinture aussi. Par moments, excédé, Cézanne ne parle de "rien moins que de jeter ses pinceaux au plafond". (H. Perruchot, La vie de Cézanne.) — Борьба с отцом продолжалась. Но и борьба с занятием живописью тоже. Иногда измученный Сезанн поговаривает о том, чтобы выбросить кисти прочь.

Il y a des limites au charriage. Je suis un spécialiste du jus de chique. (L. Malet, M'as-tu vu en cadavre?) — Есть предел всякой мистификации. Я - дока по части распутывания очковтирательств.

... Cézanne, à tout propos, clame d'une voix tonnante ses imprécations. - Est-ce qu'une botte de carottes, oui, une botte de carottes! étudiée directement, peinte naïvement, dans la note personnelle où on la voit, ne vaut pas les éternelles tartines de l'école, cette peinture au jus de chique honteusement cuisinée d'après les recettes? (H. Perruchot, La vie de Cézanne.) —... Сезанн, при каждом удобном случае, мечет громы на головы академистов: - Разве пучок моркови, да, простой пучок моркови, написанный с натуры, бесхитростно, но под личным углом зрения художника, не стоит выше всех этих академических финтифлюшек, этой тошнотворной мазни, бесстыдно сфабрикованной по одному и тому же рецепту?